О «нулевом сбросе» на Каспии
Одним из участников международного форума «Каспийский диалог», состоявшегося 14 апреля 2017 года в Москве, был Монахов С.К. — директор ФГБУ «Каспийский морской научно-исследовательский центр» (Астрахань, Россия). Выступление Сергея Константиновича на форуме, посвященное правовым основам охраны окружающей среды при разведке и разработке морских нефтегазовых месторождений, привлекло внимание Международного информационного интернет-портала «Каспийские новости».
Каспийские новости: Сергей Константинович, говорят, на форуме вы выступили с критикой нефтяных компаний, работающих на Каспии, и начали с наших, российских. В чем они провинились, ведь у них нулевой сброс, и в экологическом отношении они лучше других?
Сергей Константинович Монахов: Мне нередко после выступлений на зарубежных международных форумах приходилось выслушивать упреки про «соринку в чужом глазу и про бревно в собственном». Вот и решил в этот раз начать с «бревна».
Каспийские новости: Это вы о нулевом сбросе?
Сергей Константинович Монахов: А что это означает «нулевой сброс»? Где, в каком нормативном документе (федеральном законе, постановлении правительства, ведомственном приказе) определено это понятие? Легко соблюдать правила, которые нигде не прописаны.
Каспийские новости: Поясните, пожалуйста.
Сергей Константинович Монахов: Обычно нулевым сбросом в мировой практике называют запрет на сброс в море буровых отходов (шламов и растворов), которые в этом случае везут на берег для обезвреживания и переработки. Но кроме буровых отходов на нефтяных платформах образуется множество других — иные производственные, а также бытовые отходы, пластовые и охлаждающие воды, атмосферные осадки, выпавшие на поверхность платформы, выбросы энергетических и факельных установок, осаждающиеся на поверхность воды. Этот перечень еще можно продолжить, но уже понятно, что нулевой сброс нулевому сбросу рознь. Абсолютного нулевого сброса не бывает, поэтому этот термин надо всегда заключать в кавычки.
Каспийские новости: И какой же «нулевой сброс» используют российские нефтяные компании, работающие на Каспии?
Сергей Константинович Монахов: Слов нет, российские компании придерживаются, наверно, самого строгого «нулевого сброса», когда запрет распространяется на все отходы, кроме охлаждающих вод энергетических установок. Тут, как говорится, им честь и хвала. Но проблема заключается не в этом, а в том, что они делают это незаконно.
Каспийские новости: Почему?
Сергей Константинович Монахов: Объясняю. В 1998 году правительство России своим постановлением разрешило нефтяным компаниям вести разведку и добывать нефть на Северном Каспии, но при одном условии, а именно при соблюдении специальных экологических и рыбохозяйственных требований. В том же году Минприроды России своим приказом утвердило эти требования, главным из которых как раз является «нулевой сброс». Но не прошло и года, как это приказ был отменен. Выходит, что уже в течение почти 20 лет разведка и разработка нефтегазовых месторождений в Северном Каспии ведется без законных на то оснований. Куда, как говорится, смотрит прокурор?
Каспийские новости: Но ведь у всех компаний есть лицензии на пользование недрами, есть другие разрешительные документы?
Сергей Константинович Монахов: Эх, лучше бы этого вопроса не прозвучало!.. Ведь тогда все претензии следует переадресовать тем, кто выдавал эти лицензии и разрешения, зная, что тем самым он нарушает постановление правительства, принятое в 1998 году.
Каспийские новости: Мне кажется, вы ведете речь о формальностях. Главное, что российские нефтяные компании в своей деятельности придерживаются высоких экологических стандартов, хоть и неписаных.
Сергей Константинович Монахов: Согласен, но только отчасти. Можно жить по понятиям, обходясь без законов, но только, если следовать им неуклонно. Знаете, какая сейчас в моде поговорка, – «жили по законам, жили по понятиям, а сейчас живем по ситуации». Так вот, ситуация, похоже, изменилась, причем таким образом, что без закона не обойтись. Губернатор Анатолий Гужвин – инициатор, кстати, принятия специальных требований – говорил в свое время, что «планка охраны окружающей среды при разведке и разработке нефти и газа на Северном Каспии должна быть поднята на недосягаемую высоту». А что мы видим? Что с каждым годом эта планка, наоборот, снижается.
Каспийские новости: Примеры?
Сергей Константинович Монахов: Пожалуйста. Сейчас уже и не помнит никто об обязательствах компаний направлять 10% всех капиталовложений на охрану окружающей среды. А те же спецтребования, исключенные из законодательных актов и, тем самым, утратившие обязательную силу, – они не исчезли совсем, но прибрели, скажем так, «веселый характер», поскольку природоохранные правила нефтяные компании сейчас сами для себя разрабатывают и сами же утверждают в качестве приложения к проектной документации. Поэтому наше пожелание принять спецтребования в качестве законодательного акта — это превентивная мера, не пика в лицо «нефтяным компаниям», а легкие покалывания сзади, чтобы они не отступали от первоначальной позиции.
Каспийские новости: Это Ваша личная точка зрения? Есть ли у нее сторонники и противники?
Сергей Константинович Монахов: Скажу, что все, кто знаком с этим мнением, разделяют его. Особенно, если речь о региональном уровне. В качестве примера укажу на одобрение этой точки зрения еще в 2010 году Морским советом при Губернаторе Астраханской области. Есть и свежий пример – организованный АГТУ накануне майских праздников круглый стол, посвященный Году экологии, рекомендовал Губернатору Астраханской области А.А. Жилкину дословно следующее:
а) заключить в Год экологии соглашение с нефтегазовыми компаниями, действующими в северной части Каспийского моря в пределах Волго-Каспийского рыбохозяйственного бассейна (ООО «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефть», ООО «Каспийская нефтяная компания» и др.), о дополнительных мерах по защите морской среды и водных биоресурсов при разведке и разработке нефтегазовых месторождений;
б) обратиться в правительство РФ с просьбой об ускоренной разработке и утверждении «Специальных экологических и рыбохозяйственных требований для проведения геологического изучения, разведки и добычи углеводородного сырья в северной части Каспийского моря» (в т.ч. нулевого сброса) в целях реализации постановления правительства РФ от 14.03.1998 г. № 317 «О частичном изменении правового режима заповедной зоны северной части Каспийского моря».
Каспийские новости: Но, если все «за», то почему до сих пор «нулевой сброс» вне закона?
Сергей Константинович Монахов: Потому что нормативный акт, придающий «нулевому сбросу» силу закона, может быть принят только на федеральном уровне, где у него много противников. А главный их аргумент – это геополитика. Как известно, прикаспийские государства до сих пор не приняли конвенцию о правовом статусе Каспия. Позиция России по этому вопросу известна – «дно делим, вода общая». И что говорят наши противники? Они говорят, что принятие нулевого сброса и других специальных требований в форме нормативно-правового акта, якобы нарушает принцип общей воды, мол, наши соседи по Каспию могут расценить это как национализацию общей акватории.
Каспийские новости: А что Вы по этому поводу думаете?
Сергей Константинович Монахов: Что это просто попытка замутить воду, чтобы в ней было удобно рыбку ловить. И по сути, и по форме этот аргумент не выдерживает критики. Ведь защищая морскую среду от негативного воздействия нефтегазового комплекса мы, по сути, защищаем общее добро. А что касается формы, то в соглашениях России, заключенных с Казахстаном и Азербайджаном о разделе морского дна, прямо говорится об обязанности сторон охранять морскую среду при пользовании недрами. Возьму на себя смелость утверждать, что, когда «нулевой сброс» и другие спецтребования приобретут силу закона, первым пунктом в нем будет пункт о безоговорочном применении российского природоохранного законодательства к российскому сектору недропользования Каспийского моря.
Каспийские новости: Сегодня уже все прикаспийские государства добывают нефть и газ на Каспии, а как у них обстоит дела с «нулевым сбросом»?
Сергей Константинович Монахов: Нет, еще не все, Иран пока ведет только разведочное бурение… Что же касается «нулевого сброса», то все страны утверждают, что они твердо придерживаются этого принципа, но не говорят, сброс каких отходов запрещен. Единственная страна, где нулевой сброс возведен в ранг закона, это Республика Казахстан, в Экологическом кодексе которого (гл. 38, ст. 262, п. 8) говорится о запрете сброса сточных вод и отходов «за исключением ограниченного перечня незагрязненных и очищенных сточных вод», но в полном виде этот перечень не приводится, указывается только что в него входят охлаждающие и балластные воды. Так Казахстан с одной стороны вроде бы сделал «нулевой сброс» законом, а с другой стороны оставил широкий простор для его весьма вольного трактования. Вывод напрашивается сам собой, – из-за отсутствия четкого общепринятого определения «нулевого сброса», его может использовать каждый, кто хочет быть белым и пушистым.
Каспийские новости: Так чей же нулевой сброс на сегодня наиболее близок к экологическому идеалу?
Сергей Константинович Монахов: В сравнении с остальными, наш «нулевой сброс» самый лучший, конечно.
Каспийские новости: Что нужно делать? Каков выход из ситуации?
Сергей Константинович Монахов: Как у всякого ученого, у меня есть рецепт всеобщего счастья. В 2003 году была принята, а в 2006 году вступила в действие Рамочная конвенция о защите морской среды Каспийского моря, по месту подписания ее называют Тегеранской. И есть в этой Конвенции статья восьмая, в соответствии с которой стороны обязуются разработать и принять протокол о защите моря от деятельности на морском дне. Поскольку эта деятельность включает в себя разведку и разработку месторождений, а также прокладку трубопроводов, то понятно, что речь идет о защите моря от нефтегазового комплекса. Казалось бы, это самый важный протокол для Каспия, но до него еще очередь не дошла (по другим вопросам подписаны три, вступил в действие один, готовятся еще два протокола). Наверно, нефтегазовые компании, действующие на Каспии, особенно транснациональные, не очень заинтересованы в этом протоколе, основным принципом которого станет «нулевой сброс».
Каспийские новости: А в чем состоит, и как Вы оцениваете опасность нефтегазового комплекса для Каспия? Говорят, что особенно опасны транскапийские трубопроводы, пересекающие Каспий поверх геологических разломов.
Сергей Константинович Монахов: Выскажу крамольную для экологов мысль, — не надо демонизировать нефтяников. При нормальной работе, использовании новых «чистых» технологий, соблюдении экологических требований, в том числе нулевого сброса, вклад нефтегазового комплекса в нефтяное загрязнение Каспия, значительно меньше вклада других источников, в том числе природных. Жидкие и газовые выделения углеводородов с морского дна – это особенность геологии Каспия, к которой давно приспособились обитатели моря. Главная угроза сегодня – это аварийные разливы нефти, прорывы нефте- и газопроводов, вероятность которых возрастает с каждой новой скважиной, с каждым километром труб, проложенных по дну, и здесь не особенно важно, о каком трубопроводе идет речь, магистральном или промысловом. Важно другое, для того, чтобы оценить эту угрозу и снизить экологические риски, нефтегазовый комплекс Каспия надо рассматривать в целом, не деля на сектора, и со всей инфраструктурой. Такая оценка называется стратегической экологической оценкой (СЭО). Наше предложение – созвать международную научную конференцию по СЭО нефтегазового комплекса Каспийского моря, запереть ученых и экспертов на замок, пока они не ранжируют все опасности и, кстати, не придут к общему мнению, что такое «нулевой сброс».
Автор: Наталия Филатова.
Источник: Каспийские новости, Россия.